— Зато такой шанс прорваться наверх! «Золушки» сейчас на подъёме, их популярность быстро растёт, и когда меня пригласили выступать с ними, я решила, что наконец-то смогу засветиться на серьёзном уровне, попасть на глаза влиятельным продюсерам… — Лана вздохнула. — Боюсь, шоу-бизнес не для меня. Я умею играть только то, что мне нравится, а не то, чего хочет публика.

— Мы тоже, — заметил я.

— Ха! Так ведь вы суперзвёзды. Вы сами навязываете публике свои вкусы. А я… наверное, пойду учиться в консерваторию. Буду играть на виолончели.

С этими словами она резко сорвала с плеча гитару. Под влиянием чувства «дежа-вю» я непроизвольно отступил на шаг и поднял руку, чтобы защитить голову от удара. Лана озадаченно посмотрела на меня, потом на свою гитару и вдруг улыбнулась:

— А знаешь, неплохая идея. Я была страшно зла на тебя, что ты так бесцеремонно от меня избавился. Фактически вышвырнул прочь, как надоедливую собачонку.

— Ничего подобного, — запротестовал я. — Ты сама решила вернуться домой.

— Ну да! После того, как ты первый это предложил. А что ещё оставалось делать? Всё-таки у меня есть гордость.

— Ты ушла очень решительно. Ни разу не оглянулась.

— Я ждала, что ты окликнешь меня. — Её искристые серо-голубые глаза смотрели на меня с нежностью и укоризной. — Догонишь, остановишь, попросишь остаться с тобой.

— И ты согласилась бы?

Она кивнула:

— Да. Сразу. Без раздумий.

(Эй, Источник! Откуда ты всё это знал?…)

Я собирался обнять Лану, и она хотела того же, но тут из глубины зала послышались тяжёлые шаги. Я обострил своё зрение и разглядел в полумраке широкоплечего верзилу под два метра ростом, с бульдожьим лицом и короткой стрижкой. Он явно собирался выяснить, что делает здесь посторонний, однако я не стал ждать его приближения, а привёл в действие простенькие чары. Внезапно верзила ощутил непреодолимый зов природы и, совершенно потеряв ко мне интерес, стремглав бросился в направлении туалета.

Зато из двери, ведущей в гримёрные, вышла давешняя вокалистка. Я не стал обходиться с ней так круто, как с верзилой, а наложил на неё сложное заклятие под названием «Остановись мгновенье», которому совсем недавно научила меня Дейдра. Девушка замерла, словно окаменела; время для неё замедлилось в десятки тысяч раз. Это был высший пилотаж, доступный только для адептов десятого уровня.

— Здесь нам не позволят спокойно поговорить, — сказал я Лане. — Может, смотаемся куда-нибудь ненадолго?

— Куда угодно. И надолго. Я ухожу из команды, пока они сами меня не выперли. — Лана посмотрела на вокалистку. — Эмма слышит нас?

— Нет, не слышит и ничего не видит. А ты хочешь попрощаться?

— Не очень. Просто сделай так, чтобы ей запомнился мой уход. И чтобы она не ждала моего возвращения.

— С удовольствием.

Я снял с Эммы заклятие, она уже разинула рот, чтобы задать вполне естественный вопрос о моём присутствии, как вдруг пол перед сценой развёрзся и оттуда вырвались языки адского пламени. Девушка оторопела от испуга, а я, окончательно добивая её, в мгновение ока преобразил свою кожаную куртку в шикарную дьявольскую мантию кроваво-красного цвета, превратил свои ступни в раздвоенные копыта и отрастил на голове мефистофелевские рожки. Затем подхватил на руки весьма убедительно завизжавшую Лану и прыгнул в образовавшуюся дыру.

В следующую секунду мы оказались на лужайке перед домом, где до нашего переселения в Сумерки Дианы находилась штаб-квартира «визардов». Солнце здесь клонилось к закату, стоял погожий летний вечер. А следом за ним шла ночь…

Я поставил Лану на ноги, но продолжал обнимать её за талию. Она склонила голову к моему плечу и от души рассмеялась:

— Это было здорово, Феб! Эмма сейчас в полном ауте.

— Хочешь на неё посмотреть?

— Не хочу, — ответила Лана. — Кстати, а дыра в полу осталась?

— Нет. Всё это было иллюзией — и дыра, и рога, и копыта, и адское пламя, и серный смрад, который она ощутила.

— Тем лучше. Ей никто не поверит. А она, дура, всё равно будет настаивать, что меня чёрт забрал.

— А на самом деле тебя забрал колдун, — произнёс я, крепче обнимая Лану; от её близости, от душистого запаха её волос у меня слегка закружилась голова.

— Эльф, — уточнила она. — Меня похитил эльф.

— Эльфы существуют только в сказках, — возразил я.

— Ну, и как их описывают в сказках? Они красивые, вечно юные, долго живут, владеют магией… Разве это не про тебя?

— Ещё у эльфов заострённые уши. А у меня — обычные.

Лана убрала волосы с моих ушей и игриво ущипнула их за мочки.

— Это уже мелочи, милый. Всё равно ты мой эльф. Мой прекрасный эльф.

Она обвила руками мою шею и прижалась губами к моим губам. Её гибкое, стройное тело затрепетало в моих объятиях.

— Лана, — спросил я после долгого и сладкого поцелуя, — той ночью между нами точно ничего не было?

— Конечно, нет, — твёрдо ответила она. — Я не имею привычки спать с пьяными свиньями.

— А как насчёт трезвых свиней? — поинтересовался я.

Лукаво улыбнувшись, Лана снова поцеловала меня.

— Всё зависит от конкретной свиньи. — Она ткнула пальцем в кончик моего носа и вздёрнула его кверху. — Если хрюшу зовут Феб, то не вижу серьёзных препятствий.

ФИОНА, ПРИНЦЕССА СВЕТА

26

Отец и Дионис мрачно смотрели друг на друга через стол. Я наблюдала за поединком их взглядов со стороны и не вмешивалась, хотя сам этот разговор (крайне неприятный, надо признать) был затеян по моей инициативе.

— Твоё предположение просто нелепо, Эрик, — наконец произнёс Дионис. — Сам подумай: если бы я был членом Звёздной Палаты, то ни в коем случае не стал бы светиться перед Морисом. Только не говори, что это была хитрость с моей стороны, призванная отвести от меня подозрения. Такая, с позволения сказать, хитрость граничила бы с глупостью. А я совсем не дурак, согласись.

— Да, конечно, — согласился отец. — Поэтому никто на тебя не подумал. Все решили, что это была подстава: дескать, кто-то изменил внешность, чтобы походить на тебя и тем самым пустить нас по ложному следу. Да и Морис утверждал, что человек, который допрашивал его, был лишь в общих чертах похож на тебя. И в результате никому даже в голову не пришло заподозрить тебя в связях со Звёздной Палатой. Правду знала только Хозяйка.

Дионис самоуверенно усмехнулся. Я догадывалась, о чём он думает. Небось решил, что отец хочет взять его на испуг, применить испытанный метод, к которому часто прибегают следователи, давая понять подозреваемым, что их тайна уже раскрыта.

— Хорошая попытка, — сказал он. — Она могла бы сработать, будь у меня рыльце в пуху. Но Хозяйка ничего не могла сказать вам, поскольку я к этой истории непричастен.

— Сейчас ты явно переигрываешь, — спокойно заметил отец. — Ты демонстрируешь не невинность, а уверенность в том, что к тебе не подкопаться. И ты совершенно прав: Хозяйка ничего мне не сказала и сказать не могла. Она никому не выдаёт чужих секретов. Думаю, после моего исчезновения она поговорила с тобой, убедилась в том, что ни ты, ни твои коллеги по Звёздной Палате не имеют отношения к случившемуся со мной, и этим удовольствовалась. Я же упомянул Хозяйку именно в расчёте на такую реакцию с твоей стороны.

— Значит, ты уверен, что я член Звёздной Палаты, — равнодушно промолвил Дионис. — Почему ты так решил?

— Буквально на днях обнаружились новые обстоятельства, — говоря это, отец старался не смотреть на меня. — Сразу скажу, что не знаю деталей, но до меня дошла информация, что среди членов Звёздной Палаты есть адепт Источника. А раз так, то ты — главный подозреваемый. И теперь тот случай с Морисом не может служить тебе алиби. Да, безусловно, ты не стал бы подставлять себя — но ты мог элементарно проколоться. Я уверен, что так и случилось. Считая Мориса простым смертным, ты решил не прибегать к реальной трансформации внешности, а ограничился простейшей иллюзией. Однако его Дар, пусть и подавленный Александром, смог преодолеть и эту иллюзию, и гипнотическое внушение. Морис сумел разглядеть тебя настоящего, разве что с некоторыми искажениями. Это был ты — вне всяких сомнений.